Возросший интерес Республики Узбекистан к своим соседям по Центрально-Азиатскому региону и решительный шаг к статусу наблюдателя в Евразийском союзе объясняются простой экономической логикой.

Директор Центра исследовательских инициатив «Ma'no» Эргашев Бахтиёр Исмаилович поделился своим видением современной экономической политики Узбекистана и перспективами его участия в интеграционных процессах на постсоветском пространстве.

Ia-centr.ru обобщил основные тезисы спикера.

– После распада СССР Узбекистан смог не только сохранить свой экономический потенциал, но и развить его. Каким образом это было достигнуто?

– В связи с тем, что в Узбекистане наблюдаются достаточно жесткие ограничения для аграрного роста, связанные с дефицитом водных и земельных ресурсов, демографическим ростом, особенно на селе, республика выбрала стратегию ускоренного индустриального развития, которая с 1990-х по 2000-е годы реализовывалась в рамках импортозамещающей модели экономического роста.

Упор был сделан на развитие таких капиталоемких отраслей, как нефте- и газохимия, горно- металлургический комплекс и автомобилестроение.

Политика импортозамещения в целом предполагала достижение экономической самодостаточности, продовольственной и экономической независимости.

В рамках реализации данной модели, Узбекистан проводил свою внешнюю политику, основываясь на принципе «сбалансированной равноудаленности от глобальных центров сил».

Основными столпами такой политики Узбекистана являлись:  

– дистанцированность от различных интеграционных инициатив;

– упор на развитие двухсторонних связей;

– отказ от участия в военно-политических блоках (Узбекистан приостановил свое членство в ОДКБ) и др.

– На сегодняшний день Узбекистан реализует экспортоориентированную модель развития экономики. С чем связан переход на данную модель, и какие экономические тенденции мы наблюдаем?

– Уже в конце нулевых годов эксперты Узбекистана начали говорить о том, что основные позитивные моменты, потенциал импортозамещающей модели были реализованы, но большого индустриального рывка не получилось.

Несмотря на то, что нам удалось преодолеть зависимость от экспорта хлопка: его доля в экспорте сократилась на 43 %, Узбекистан попал в зависимость от экспорта природного газа: из добываемых ежегодно 60 млрд. кубических метров природного газа, в различные годы до 20–25 % этого объема идут на экспорт.

Таким образом газ стал основой сырьевого экспорта, в определенные периоды его доля в экспорте достигала 36–40 %.

В этих условиях началась реализация экспортоориентированной модели развития экономики, которая предполагает опору на ускоренное индустриальное развитие, требует открытия страны для зарубежных инвестиций и технологий, поиска новых рынков сбыта.

Поэтому Узбекистан в рамках достижения целей экспорториентированного развития с упором на ускоренную индустриализацию проводит активную внешнюю политику.

При этом официально заявлено и закреплено, что Центральная Азия является приоритетом внешней политики Узбекистана. Узбекистан заинтересован в региональном сотрудничестве, потому что именно регион Центральной Азии в ближайшей перспективе будет одним из главных рынков сбыта для узбекской промышленной продукции.

К 2025 г. Узбекистан планирует прекратить экспорт природного газа и направить весь объем ресурса на удовлетворение внутреннего потребления.

Также страна намерена развивать переработку природного газа, создавая новые отрасли по производству полипропилена, полиэтилена, синтетических волокон и смол и т. д.

В целом стоит задача расширения и ускоренного развития почти всех производственных отраслей экономики страны.

– Какие страны рассматриваются Узбекистаном в качестве рынков сбыта?

– На первом этапе в рамках активной индустриальной политики главными рынками для узбекской продукции выступают страны Центральной Азии и Афганистан.

По официальным данным, наблюдается стремительный рост торгового оборота между данными странами за последние 3 года. Рост наблюдается даже в 2020 г., в условиях пандемии.

Тем не менее, при всем том, что рынок Центральной Азии – это около 70 млн. чел. населения с перспективой дальнейшего роста – уже в среднесрочной перспективе произойдет его насыщение, понадобится поиск новых рынков для узбекской продукции. Одним из приоритетных рынков для Узбекистана является рынок России.

Узбекистану интересен выход со своей продукцией на огромный рынок России. В качестве перспективных направлений работы на российском рынке Узбекистан определяет для себя сферы фармацевтики и машиностроения, энергетики и переработки углеводородного сырья, а также текстильную, продовольственную и газохимическую отрасли.

– Какие намерения у Узбекистана по поводу членства в ЕАЭС?

– Вхождение в ЕАЭС является объективным экономическим процессом, безусловно, необходимым для успешной реализации экономической стратегии страны. Но присоединение Узбекистана к ЕАЭС должно быть эволюционным, поэтапным и плавным. Все преимущества и риски давно просчитаны, решение упирается в вопрос политической воли.

Другие же рынки – ЕС, Китай, Япония, Южная Корея – готовы покупать у Узбекистана органическую сельхозпродукцию, в ограниченных объемах текстильную продукцию, и по большому счету это все. Им неинтересна продукция узбекского машиностроения, бытовая техника и т. д. Поэтому, евразийская интеграция интересна для узбекской экономики, узбекского бизнеса, так как открывает дополнительные возможности для Узбекистана.

Конечно, если говорить о постсоветском пространстве, кроме ЕАЭС есть и другие интеграционные проекты. Зона свободной торговли СНГ, например, имеет серьезные перспективы для развития.

– Какую роль в экономике Узбекистана играют денежные переводы из-за рубежа?

– Объем денежных переводов в 2019 г. составил 5,4 млрд, это меньше 10 % от ВВП. Несомненно, денежные переводы трудовых мигрантов являются макроэкономическим фактором, влияющим на экономику страны, определяя платежеспособность определенной части населения. Тем не менее, этот показатель значительно меньше, чем у наших соседей, где он достигает 30–40 %.

– Как Вы считаете, выгодно ли республике сотрудничество с РФ по вопросам трудовой миграции?

– В Узбекистане наблюдается избыток рабочей силы, тогда как Российская Федерация испытывает в ней недостаток.

В последние 2 года было подписано несколько значимых документов на межправительственном уровне, которые начали оказывать позитивное влияние на процессы регулирования трудовой миграции, системы регистрации, пенсионного обеспечения, формирования цивилизованной системы подготовки и повышения квалификации трудовых мигрантов.

Также были запущены программы подготовки узбекских рабочих по целевым квотам (формирование согласованных квот на рабочую силу, прямые договора между Узбекистаном и регионами России по количеству трудовых мигрантов). 

Недавно начата реализация серьезного проекта по улучшению качества преподавания русского языка в школах с целью последующего повышения уровня владения русским языком. И не только для трудовых мигрантов. 

В случае реализации планов по ускоренному экономическому росту, в среднесрочной перспективе в Узбекистане вполне вероятен сценарий сокращения экспорта рабочей силы.

К 2030 г., в случае достижения Узбекистаном ежегодных темпов роста ВВП в 6,5 %, вполне возможно, что большая часть трудоспособного населения страны будет оставаться в республике. И тогда вероятен сценарий, когда за привлечение трудовых мигрантов будет вестись жесткая конкуренция между теми же Беларусью, Россией, Южной Кореей, ЕС и т. д.

– Насколько страны Центральной Азии являются конкурентами? Какой вектор развития межрегиональных отношений формируются между ними?

– У стран Центральной Азии есть ряд схожих проблем, общих вызовов.

Для стран региона актуально решение целого ряда проблемных вопросов, начиная от совместного противостояния угрозам терроризма и экстремизма и заканчивая экологическими проблемами.

Страны должны совместно работать над решением вопроса обеспечения экономического роста, повышения занятости, решения социальных проблем.

И понятно, что нужно преодолевать вызовы совместно, потому говорить сейчас о какой-либо конкуренции здесь, на мой взгляд, не стоит.

После распада СССР страны Центральной Азии не смогли объединиться ни на основе общих ценностей, ни общих угроз.

На новом этапе необходимо научиться сотрудничать в рамках прагматизма и рационализма, на основе общих интересов.

Выступление прошло в рамках Международной медиашколы «МедИАЦия. Видеозапись встречи, как и вся программа Международной медиашколы «МедИАЦия» доступны на странице Facebook.

Организатором проекта выступил Информационно-аналитический центр МГУ по изучению общественно-политических процессов на постсоветском пространстве (ИАЦ МГУ) при поддержке Фонда президентских грантов.