Инструментарий свободных экономических зон повсеместно применяется в большинстве стран мира еще с середины прошлого века. Однако наибольшую популярность институт СЭЗ получил в начале нового тысячелетия. По данным отчета World Investment Repor: Special Economic Zones, к 2020 г. в 147 государствах функционировало почти 5,5 тысяч территориальных единиц с особыми экономическими режимами.

В современных условиях повсеместной трансформации мировой экономики, эскалации санкционной политики Запада инструментарию СЭЗ предстоит перестройка. Ожидаемо, многие особые экономические зоны будут разворачиваться в сторону внутренних инвестиционных потоков. Здесь примечательно, что СЭЗ активнее формируются в развивающихся экономиках. Их возможности позволяют относительно быстро привлечь капитал в приоритетные отрасли и обеспечить сопутствующий мультипликативный эффект. Это подтверждается и практикой стран-участниц ЕАЭС, в которых институт специальных экономических зон в последние годы применяется довольно широко. С другой стороны, далеко не всегда опыт евразийских СЭЗ можно назвать удачным.

В России, как в крупнейшей экономике евразийской пятерки, предпринимались попытки формирования свободных экономических зон еще в начале 90-х гг. прошлого века. На протяжении всего десятилетия в стране пытались перестроить зарубежный опыт создания СЭЗ под внутренние задачи перехода к рыночной экономике. Однако первый российский эксперимент был не очень успешным. Многие налоговые, таможенные и иные условия функционирования СЭЗ не соответствовали реалиям того времени. Ошибки наблюдались и в вопросах стратегического планирования в области создания специальных экономических зон. К примеру, СЭЗ занимали довольно большую по площади территорию, что значительно усложняло их инфраструктурное обустройство.

В середине нулевых подход к формированию свободных экономических зон пересмотрели с учетом прошлых ошибок. Появившийся в 2005 г. институт особых экономических зон (ОЭЗ) был представлен более системным подходом к созданию СЭЗ, определял их специализацию и соответствующий набор преференций, предоставляемых их резидентам. В результате, сегодня в России функционирует 27 особых экономических зон промышленно-производственного, логистического, туристического и инновационно-внедренческого характера. В числе наиболее эффективных ОЭЗ эксперты называют промышленные экономические зоны «Алабуга» и «Липецк», в которых объемы привлеченного капитала превышают государственный вклад в развитие территории.

Примерно в то же время свободные экономические зоны появились и в Казахстане. Власти республики возлагали на СЭЗ особые надежды в призме реализации программ индустриализации и решения задач по диверсификации экономики. В какой-то степени многие казахстанские СЭЗ действительно демонстрируют неплохие показатели освоенных инвестиций и роста стоимостного объема выпускаемой резидентами продукции. Сегодня в стране функционируют 13 свободных экономических зон, из которых выделяется СЭЗ «Онтустик», где на один бюджетный тенге привлечено 15,5 тенге инвестиций.

Тем не менее, сегодня казахстанские СЭЗ получают еще один импульс развития. В условиях санкций ряд российских компаний рассматривают возможность «переезда» в Казахстан. Так, в текущий момент ведутся переговоры с некоторыми компаниями из России по размещению их производства на территории специальной экономической зоны «Qyzyljar». Представители российского завода «Урал» уже сообщали, что компания планирует организовать крупноузловую сборку полноприводных мотоциклов в Петропавловске. Запуск производства ожидается в июне нынешнего года.

В еще одном государстве ЕАЭС – Республике Беларусь функционирует 6 свободных экономических зон. Примечательно, что большинство из них были созданы уже в 1990-е. За более чем 20-летний опыт применения инструментов СЭЗ Беларусь добилась прироста инвестиций в обрабатывающую промышленность. Отчасти благодаря инфраструктуре особых экономико-правовых режимов, Минск также смог нарастить показатели внешней торговли. В то же время, доля экспорта резидентов СЭЗ в системе внешнеторговых индикаторов страны все еще признается низкой по международным меркам.

В свою очередь в Армении действующие свободные экономические зоны довольно молодые. К примеру, первая СЭЗ «Альянс» в стране была создана только в 2013 г. Стоит отметить также, что 3 армянские свободные экономические зоны нацелены на развитие IT-сектора и ювелирного или часового бизнеса. Еще одна СЭЗ «Мегри» заявляется как производственно-промышленный и логистический хаб на границе с Ираном. Однако этот проект все еще находится в зачаточном состоянии ввиду проблем с отчуждением прилегающих к СЭЗ земель.

В Кыргызстане институт свободных экономических зон наименее развит в сравнении с остальными странами ЕАЭС. Несмотря на то, что первая СЭЗ в республике была создана еще в 1991 г., из 5 зарегистрированных свободных экономических зон в Кыргызстане полноценно функционирует только СЭЗ «Бишкек». На территории этой экономической зоны обеспечивается производство товаров легкой промышленности, пищевой продукции, товаров народного потребления, строительных материалов. При этом ее резиденты сталкиваются с проблемами подключения к электросетевым коммуникациям и другими инфраструктурными барьерами.

Особые экономические зоны стран Евразийского союза отличаются друг от друга целями их формирования, характером реализации проектов, объемом государственных преференций и другими факторами их функционирования. Даже с учетом ряда недостатков свободных экономических зон наших государств за минувшие 30 лет независимости благодаря СЭЗ созданы сотни тысяч рабочих мест, а многие отечественные предприятия смогли выйти на экспортный уровень. Сегодня страны-участницы ЕАЭС вплотную подошли к новым горизонтам реализации политики формирования и функционирования особых экономических зон. Важно не упустить этот уже уходящий тренд.

Однако сегодня оказалось, что государства ЕАЭС в некотором роде выиграли от того, что внутренний вектор развития СЭЗ превалировал над внешним. Страны евразийской пятерки долгое время выстраивали систему защиты иностранного капитала безусловного характера, независящую от политических рисков любого уровня. Это было вызвано необходимостью привлечения иностранных инвестиций (что, конечно, не теряет актуальности и сегодня).

Последние события показали, что иностранный капитал может быть защищен соответствующим государством-реципиентом, но политические факторы глобального внешнего характера могут обнулить все эти меры защиты. Страны Запада продемонстрировали, что ставят свои геополитические интересы выше любых частных (пусть и представленных многомиллиардным бизнесом). Таким образом, возможный исход резидентов из евразийских СЭЗ будет невыгоден самому бизнесу. Свободные ниши внутри экономических зон довольно быстро займут евразийские и азиатские предприниматели.