В декабре этого года Центром геополитических исследований «Берлек-Единство» были проведены заключительные очные мероприятия проекта «Международный молодежный форсайт «Концепция противодействия экстремизму». III Форсайт-сессия состоялась в гг. Уфе, Нур-Султане и Бишкеке 11–12 декабря 2019 г.

Молодежно-экспертный форум был насыщен выступлениями спикеров, тренеров и лекторов из десятка городов стран евразийского пространства. Одним из участников казахстанской части мероприятия стал независимый журналист и политолог из г. Алматы Замир Каражанов, который в своем выступлении рассказал студентам об исторических кейсах проблемы политического экстремизма. По завершению форсайт-сессии эксперт дал интервью Центру «Берлек-Единство», в котором более подробно раскрыл вопросы соотношения различных форм экстремизма, отметил важность развития политической культуры в современной молодежной среде.

– Замир Ануварович, в Вашей интенсив-лекции для казахстанских студентов вы говорили о политическом экстремизме. Чем эта форма экстремизма отличается от других?

– Основу религиозного экстремизма составляют радикализированные псевдо-конфессиональные догмы. Соответственно, основа политического экстремизма – политическая идеология (аналогично радикальная). Но речь здесь не идет о социализме, консерватизме или либерализме.

Сами по себе эти виды политических идеологий не проповедуют ненависть или социальную рознь, не пропагандируют насилие. Другое дело национал-социалисты, неонацисты, радиальные анархисты и т. д. Таких течений много, и каждое из них предлагает радикальный «рецепт» спасения общества.

Кстати, тот факт, что политический экстремизм зиждется на идеологии, способствовал тому, что во главе подобных организаций оказывались вполне образованные люди с вузовским дипломами. Ведь апеллирование к политических взглядам требует глубоких научных знаний.

– Раз уж мы затронули смежные вопросы различных форм экстремизма. Согласны ли Вы с тем, что эти негативные явления часто возникают вместе и комплексно, или это все-таки разные рисковые процессы и противодействие им должно быть точечным?

– В решении этих проблем требуется не только комплексный подход, но и адресный. К примеру, если мы говорим о религиозном экстремизме, то, естественно, причины этого явления следует искать в духовной сфере общества.

Однако зачастую проблема радикализации кроется не в отдельной сфере общества, а в общей социально-экономической обстановке, которая формирует благоприятную почву для экстремистских организаций. Также не стоит упускать из виду определенные социальные фобии, например, мигрантофобию. Это создает взрывоопасную среду, которая выражается ростом протестных настроений, общей радикализацией сознания людей.

Иными словами, уделяя внимание духовной сфере в случае профилактики религиозного экстремизма, не стоит упускать из виду социально-экономические процессы. В таком ключе противодействие экстремизму приобретает комплексный характер.

– Тогда насколько актуален для современного мира именно политический экстремизм? Все же в медиапространстве мы больше слышим об угрозах религиозного или этнического экстремизма.

– Соглашусь, сегодня на слуху религиозная форма экстремизма и терроризма. Политический экстремизм был характерен для ХХ столетия. Но не стоит забывать, что приход к власти национал-социалистов в Германии, в конце концов, закончился Второй мировой войной.

По мнению ученых, политические идеологии уступают место религиозным догматам. В основе последних лежит вера, в то время как первые требуют профильных знаний. Но подобные обстоятельства не умаляют негативной роли политического экстремизма. Об этом говорит тот факт, что в России, в Казахстане и в других постсоветских странах решениями судов признаются экстремистскими организации, которые придерживаются не столько религиозных постулатов в своей деятельности, сколько экстремистско-политических.

– Как бороться с этим явлением? Ведь многие недобросовестные политики-популисты используют в своей риторике радикальные нарративы?

– Прежде всего, контролирующие органы должны таких политиков привлекать к ответственности за разжигание розни и ненависти. Отмечу, что в наших странах действует законодательство, которое пресекает подобного рода высказывания и заявления.

С другой стороны, само общество должно давать однозначную оценку подобным действиям. Должна существовать «нулевая терпимость» к таким общественным деятелям, которые позволяют себе нелицеприятные высказывания в отношении отдельных социальных групп населения. Тем более, если в их речи присутствуют элементы угроз, разжигание вражды, ненависти и призывы к насилию.

– Наш проект по большей части молодежный. Может быть, вы назовете наиболее эффективные молодежные инструменты противодействия экстремизму?

– Кто оповещен, тот вооружен! Оптимальным решением стало бы формирование зрелой политической культуры в молодежной среде. Если подрастающее поколение будет ясно представлять угрозу экстремизма, то оно не станет поддерживать радикалов.

Для этого молодым людям необходимо ясно представлять, что такое экстремистская идеология и чем она отличается от мирных политических течений или традиционных религий. И конечно, важно не просто говорить об опасности экстремизма в обществе, но и объяснять, чем чреват политический или религиозный радикализм. Страны, где экстремизм и терроризм распространены, как правило, и социально-экономически неконкурентоспособны. Как следствие – уровень и качество жизни населения резко падает.