Начало XXI столетия стало временем, когда картина окружающего нас мира меняется столь стремительно, что зачастую мы не успеваем отследить направление и динамику этих перемен. Возникают новые глобальные вызовы и риски, о существовании которых еще десятилетие назад мы вряд ли могли бы предположить.

Значительную долю этих вызовов составляют проблемы глобальной экологической безопасности – угроза истощения и деградации земельных ресурсов, нерешенность громадного комплекса водно-энергетических проблем, утрата генофонда и биологического разнообразия, иные риски, связанные с непродуманными и опасными экспериментами в области создания новых инструментов биовоздействия на окружающую среду.

В этих условиях экологическая безопасность становится составной частью стратегии национальной безопасности любого государства, а пути решения экологических проблем превращаются в один из стержневых элементов любого международного интеграционного объединения.

Экологическая сфера в этих условиях не может рассматриваться как одна из рядовых тем для обсуждения на экспертном уровне. Ее роль и значение становятся определяющими, а потому я хотела бы приветствовать инициативу Международной Ассоциации региональных и постсоветских исследований – собрать экспертов из стран Центральной-Азиатского региона для обсуждения комплекса наиболее острых проблем, стоящих перед Таджикистаном, Казахстаном, Кыргызстаном, Россией, другими странами Содружества.

Полагаю, что весь опыт предшествующих десятилетий убедительно показал, что вероятность изолированного, сепаратного решения экологических проблем Центральной Азии без учета позиции соседей по региону фактически равна нулю. Необходимо искать решения в многостороннем формате, договариваться друг с другом. И наша экспертная дискуссия, надеюсь, станет только первым и важным шагом на этом пути.

Хотелось бы также особо отметить тот факт, что дискуссия по проблематике экологической безопасности на экспертном уровне должна выходить и на уровень выработки конкретных предложений, практических решений. Поэтому в своем кратком выступлении я постараюсь сконцентрироваться на одном из наиболее сложных сюжетов.

 В последнее время значительно возросло количество публикаций на тему биобезопасности, касающихся разных постсоветских стран (в том числе и входящих в ЕАЭС), что вряд ли можно считать простой случайностью. Особенно – в ситуации, когда подозрительно участились вспышки странных заболеваний на Кавказе, Украине, юге России (высокозаразный менингит среди детей, африканская чума свиней, свиной грипп, ящур и т.д.). По меньшей мере, это вызывает тревогу среди населения.

Так, например, на Украине периодические вспышки странных заболеваний общественное мнение устойчиво связывает с функционированием расположенных поблизости закрытых объектов, модернизированных и построенных при участии американских специалистов.

В 2009 году на Западной Украине вспыхнула эпидемия свиного гриппа, очаг которой находился в Тернополе, где как раз располагалась одна из биологических лабораторий. Вирус вызвал очень тяжелое осложнение – геморрагическую пневмонию, от которой умерло 14 человек. Всего жертвами пандемии стало тогда около 450 граждан Украины.

В Грузии после открытия Исследовательского центра общественного здоровья, который построили и курируют тоже иностранные военные, был выявлен новый вирус гриппа H3N2, а местные врачи заявили, что в стране произошел существенный рост случаев заболевания сибирской язвой.

В СМИ сообщалось о программе создания в Армении Национальной инженерной лаборатории широкой специализации. Причем 60 % стоимости проекта, предоставлено в рамках американской программы USAID. В ближайшее время планируется развернуть до 30 лабораторий, которые будут проводить исследования по более чем 30 специальностям, включая биохимию и инженерную биологию.

Известно, что первоначально такие исследовательские центры открывались в Африке, Латинской Америке и Юго-Восточной Азии. В    2000-е годы данные объекты, помимо Грузии, появились и на Украине. В ближайших планах открыть лабораторию в Казахстане. За последнее время количество лабораторий на территории стран СНГ под управлением США, по мнению экспертов, возросло в двадцать раз.

На первый взгляд, можно было бы, только приветствовать оказание действенной помощи специалистам на местах, повышающей эффктивность работы по нейтрализации возможных биоугроз. Однако реальность может оказаться вовсе не такой благостной. Практика использования подобных объектов в других странах показывает, что они выведены из-под национального контроля, функционируют в закрытом режиме, зачастую возглавляются военными или представителями спецслужб. Объекты укомплектовываются иностранным персоналом, в том числе обладающим дипломатическим иммунитетом, а представители местного гражданского здравоохранения прямого доступа к этим объектам не имеют.

А как обстоят дела в Центрально-Азитском регионе? В СМИ сообщалось о строительстве новой лаборатории в Алматы по подобию созданной в Грузии. В Узбекистане иностранцами профинансирована модернизация целого ряда диагностических и исследовательских лабораторий.

В Киргизии США неоднократно поднимали вопрос о создании биолаборатории, но тема не получила развития. Однако попытка зайти в Киргизию через партнеров из Канады оказалась удачнее. Правда, несмотря на заключенное Соглашение, вопрос о строительстве референс-лаборатории под давлением общественности был закрыт.

Фактически процессы, связанные с переформатированием имеющихся и строительством новых лабораторий, инициированные в Грузии, Украине, по всей вероятности, запущены в Центральной Азии. Реализация таких планов позволит проводить углубленные исследования по получению патогенных микроорганизмов, способных возможно избирательно действовать на различные этнические группы людей. Это открывает перспективы создания на основе генетически измененных форм вывезенных из СНГ патогенных микроорганизмов биологических поражающих средств, естественный иммунитет к которым у населения будет отсутствовать, а имеющиеся медицинские средства защиты окажутся неэффективными.

Несмотря на заявление официальных лиц об исключительно миролюбивом характере этих учреждений и их гражданской направленности, факты свидетельствуют об обратном. Тем более что финансирование биообъектов происходит большей частью за счет бюджетных средств Пентагона, а он, как известно, не занимается благотворительной деятельностью.

Функционирование подобных объектов уже получило печальную известность. Так в Индонезии США были вынуждены прекратить свою работу в этом направлении. Индонезийцы зафиксировали ряд случаев, мягко говоря, «непартнерского» отношения американцев: проведение засекреченных экспериментов, несанкционированное сотрудничество с национальными лабораториями, сбор информации о результатах исследований, незаконное получение биоматериалов и т.д.

Известно о неоднократной рассылке Пентагоном в последние годы в нарушение всех принятых норм жизнеспособного возбудителя сибирской язвы 195 адресатам в 12 странах мира, где построены известные лаборатории.  Например, в Республику Корея намеренно была отправлена «живая» рецептура в рамках, так сказать, тестирования системы комплексной оценки биологической обстановки, при этом США впоследствии заявили, что рассылка произведена была ошибочно.

Очевидно, что никаких гарантий относительно функционирования биолабораторий ожидать не приходится. Вряд ли реалистично договариваться о какой-либо системе мониторинга в этой сфере в сочетании с жесткими международными санкциями в отношении субъектов, виновных в производстве и передаче особо опасных вирусов и штаммов. Хотя бы потому, что до сих пор нормами международного права не предусматривается соответствующий механизм контроля. Между тем, речь идёт вовсе не о разведении цветов, а о куда более серьёзной деятельности, способной породить целый спектр вызовов и угроз.

С поправкой на стремительную деградацию международного права в течение последних 10-15 лет и активность различного рода террористических и экстремистских организаций и групп, действующих в непосредственной близости от границ Центрально-Азиатского региона, можно прийти к неутешительным выводам. Бурное развитие такой области биотехнологии, как генная инженерия, открыло широкие перспективы в работах по созданию новейших биологических агентов и микроорганизмов. Масштаб поражения биологического оружия может быть колоссальным. К тому же, применение биологического оружия трудно доказать, так как может быть замаскировано под различные природные явления. При этом оборудование для его производства постоянно дешевеет и распространяется по всему миру. Одновременно распространяются и знания о том, как использовать его во вред. Уже сейчас создание биологической супербомбы в тысячи раз дешевле, чем создание ядерного оружия сравнимой поражающей силы. Трудно себе представить последствия нападения на такие объекты террористов, возвращающихся из Сирии, или затаившихся на время экстремистов.

Необходимо отметить и возможное влияние биоугроз на реализацию проектов в рамках концепции «Экономического пояса Шелкового пути», поддержанной практически всеми странами региона, включая Китай и Россию. Реализация стратегии развития территории Центральной Азии - ключевого звена транспортно-коммуникационной концепции Шелкового пути может быть под угрозой срыва. Неконтролируемые процессы биологического характера могут существенно затормозить или вовсе разрушить планы развития стран Центрально-Азиатского региона.

Таким образом, очевидно, внерегиональные иностранные внешние силы усиливают свое влияние в биологической сфере в странах бывшего СССР и, в Центральной Азии в частности. Это происходит, в том числе, за счет существенного расширения лабораторно-экспериментальной базы и наращивания объемов интересующих их исследований. При этом фактически утрачивается самостоятельность стран в сфере обеспечения биобезопасности – основополагающей составляющей экологической безопасности.

Это внушает особую тревогу, вынуждая общество предпринимать ответные меры, направленные на защиту территории, населения, объектов промышленности и сельского хозяйства от всего комплекса угроз, имеющих трансграничное происхождение. Очевидно, что без оглядки на общественное мнение нельзя допустить проведение военных биологических исследований, искусственное выведение болезнетворных микроорганизмов, нацеленных на поражение населения или животного мира.

Существуют достаточно простые способы снять опасения общественности по поводу создания и функционирования этих объектов. Необходимо на экспертном уровне выявить, оценить угрозы и риски в этой сфере, спрогнозировать возможные последствия, выработать комплекс мер по нейтрализации этих угроз и снижению рисков. Крайне важно обеспечить прозрачность, широкое освещение в СМИ этого процесса на всех этапах. Гражданское общество должно решительно заявить о своей позиции в этом вопросе.